Федеральная антимонопольная служба (ФАС) возбудила дело в отношении ООО «Кукморский «Мелиоводстрой», ООО «Стройальянс», ООО «ГидроТехСпецСтрой», ООО «НГСП», ООО «ПКФ «Агроинвестстрой», ООО «КамаСтройАгроСервис», ООО «Лаишевский «Мелиоводстрой», ООО «Строймаркет», ООО «Буинский «Мелиоводстрой», ООО «СтройАгроСоюз», ООО Сабинская ПМК «Мелиорация», ООО «Мелиорация-Строй» по признакам нарушения п. 2 ч. 1 ст. 11 135-ФЗ, выразившегося в устном картельном сговоре при участии в 13 аукционах и поддержании цен на них.
12 обществ участвовали в аукционах на выполнение капитального ремонта гидротехнических сооружений и мелиоративных работ на территории Татарстана. По мнению ФАС, на одном из аукционов ООО «Лаишевский «Мелиоводстрой» и ООО «СтройАгроСоюз» выставили одинаковую цену за работы, что можно определить, как взаимосвязь субъектов с целью получения максимально выгодной цены. Также нужно отметить, что ООО Сабинская ПМК «Мелиорация» и ООО «Мелиорация-Строй» находятся по одному адресу, но и имеют одного руководителя. Подтверждение заключения и исполнения антиконкурентного соглашения является участие в аукционах с одного и того же IP-адреса.
При этом напомним, что в начале февраля ФАС отменила решение Татарстанского УФАС в отношении сахарных заводов.
Согласно данным судебной статистики, свыше 60% решений ФАС по статье 11 (картели и другие антиконкурентные соглашения) 135-ФЗ отменяются арбитражными судами. По сути, это означает, что до 2/3 антикартельной деятельности ФАС носит незаконный характер. Так, только в период (8-16.02.2016) Верховный суд РФ признал незаконными дела ФАС в отношении ЗАО «Аргус-Спектр», пангасиуса и норвежской рыбы.
Согласно нашим исследованиям, (к аналогичным выводам пришли эксперты РАНХиГС и «Деловая Россия»), свыше 60% дел ФАС по указанной статье возбуждены против субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП). По сути, это означает, что до 2/3 антикартельной деятельности ФАС препятствует, а не содействует развитию конкуренции, поскольку от преследования МСП явным или косвенным образом выигрывает крупный бизнес. Экспертами неоднократно отмечалось, что в решениях ФАС по картельным делам почти полностью отсутствуют экономические доказательства существования картеля, отсутствуют стандарты доказывания этих дел.
Согласно данным Счетной палаты, собираемость штрафов по указанной деятельности ФАС составляет 16%. По сути, это означает не только крайне низкую эффективность антикартельной деятельности, ведущую к потерям бюджета, но колоссальную коррупциогенность и отсутствие должного контроля со стороны руководства ФАС за надлежащей выплатой штрафов нарушителями антимонопольного законодательства. Например, согласно данным ФАС за период с 01.07.2013 по 30.06.2014 размер наложенных штрафов по картелям на строительном рынке составил 87 млн. руб. (начисленных – существенно меньше), что эквивалентно стоимости одной квартиры в Москве. Экспертами целого ряда отраслей открыто заявлялось, что знаковые дела ФАС носят «заказной« характер.
Примечательно, что в действующей редакции статьи 4 135-ФЗ «Основные понятия, используемые в настоящем федеральном законе» отсутствует определение картеля[1], что ставит под сомнение законность антикартельной деятельности вообще. При том, что Россия остается практически единственной страной континентального права, в которой существует уголовная ответственность за картели, помимо административной. В ходе дискуссий вокруг т.н. «четвертого антимонопольного пакета» (Федеральный закон от 05.10.2015 N 275-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О защите конкуренции» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», вступил в силу 06.01.2016) предпринимательские объединения, Министерство экономического развития Российской Федерации, Экспертный совет при Правительстве РФ, и другие представители научного сообщества, вносили предложения о введении четкого и недвусмысленного понятия «картель», а также выведения из под антимонопольного контроля соглашений субъектов МСП. Но такое предложение принято не было. Отсутствие законодательного определения понятия «картель», стандартов доказывания картельных дел приводит к правовому нигилизму сотрудников Управления по борьбе с картелями. Преследуются соглашения, которые по своей экономической сути картелями не являются. Это препятствует развитию горизонтальных связей отечественного бизнеса, созданию кооперационных цепочек, диверсификации нашей экономики и повышения роли секторов с высокой добавленной стоимостью. В то же время, реальные нарушители, поделившие рынок, уходят от ответственности. По оценкам МГУ им. М.В. Ломоносова, ежегодные потери российской экономики от этих двух факторов составляют 2,5% ВВП.
[1] Слово «картель» появляется только в ст. 11 135-ФЗ, т.е. по сути картель определяется через его признаки.
