Сегодня во время Правительственного часа в Госдуме выступил руководитель Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игорь Артемьев о работе ведомства. В частности, он заявил, что служба не справилась с работой по пресечению картельных сговоров. По его словам, картель является одним из самых опасных преступлений в экономической сфере и за подобное нарушение предусмотрена уголовная ответственность в соответствии со ст. 178 УК РФ. При этом ведомство, по его словам, будет работать над решением этой проблемы и двигаться к улучшению ситуации. Ведь картели особенно распространены в системе госзакупок, там это приняло массовый характер. Ключевыми направлениями где картели широко распространены являются закупки лекарств для учреждений здравоохранения и общеобразовательных организаций, количество закупок где имеются признаки картелей превышают 1 тыс. ФАС возбуждает дела, когда видит, что при закупках компании, не связанные между собой, подают заявки и участвуют в аукционах с одних IP-адресов. По словам Артемьева, в таких случаях ведомство сразу видит, что компании сговаривались или в случае победы одной из компаний — она делит лот с другими участниками аукциона.
Подобные случаи также не редкость при проведении аукционов на поставку вещевого имущества для силовых структур, а также картельные сговоры встречаются в строительстве при капитальных вложениях. Ранее Игорь Артемьев заявлял, что госкомпании в 95% случаях имитируют закупки, а Счетная палата за 9 месяцев этого года выявила 1,5 тыс. нарушений в госзакупках. Все чаще ФАС использует обвинения, в том числе против малого бизнеса, в картелях для расчистки рынка в пользу рейдеров или монополистических структур. Итогом такой борьбы будет монополизация и повышение цен.
В этом году ФАС возбудила дела против 90 (!) швейных предприятий за сговор по поставке обмундирования для МВД и 70-ти сахарных заводов. Это все малый бизнес, многие расположены в депрессивных регионах, бизнес низкорентабельный, остатки легкой промышленности с трудом выжили в годы реформ и испытывают жесткую конкуренцию со стороны Китая, для них выплата штрафа ФАС равносильна разорению, значит люди окажутся на улице. Игорь Юрьевич, откройте хотя бы «Экономикс» Макконелла и Брю, картелей более 20 участников не существует — такому большому числу компаний очень сложно договориться. Но самое главное, эксперты открыто называют многие дела ФАС заказными, нацеленными на передел рынка. 2 года назад ФАС выпустил книгу о борьбе с картелями «От спичек до соли». Не самые значимые рынки, отметим, но после завершения дела ФАС о соляном картеле в суде регулятор оперативно согласовал сыну генпрокурора покупку соляных активов. Бизнесмен Теймураз Боллоев и его «БТК групп» уже становится крупнейшим игроком рынка пошива одежды для МВД, и удивительное дело, ФАС ее в картеле не обвиняет. Вероятно, скоро мы узнаем, и того, кто монополизирует рынок сахара после картельного дела ФАС.
Согласно данным судебной статистики, свыше 60% решений ФАС по статье 11 (картели и другие антиконкурентные соглашения) 135-ФЗ отменяются арбитражными судами. По сути, это означает, что до 2/3 антикартельной деятельности ФАС носит незаконный характер. Так, только в период (8-16.02.2016) Верховный суд РФ признал незаконными дела ФАС в отношении ЗАО «Аргус-Спектр», пангасиуса и норвежской рыбы.
Согласно нашим исследованиям, (к аналогичным выводам пришли эксперты РАНХиГС и «Деловая Россия»), свыше 60% дел ФАС по указанной статье возбуждены против субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП). По сути, это означает, что до 2/3 антикартельной деятельности ФАС препятствует, а не содействует развитию конкуренции, поскольку от преследования МСП явным или косвенным образом выигрывает крупный бизнес. Экспертами неоднократно отмечалось, что в решениях ФАС по картельным делам почти полностью отсутствуют экономические доказательства существования картеля, отсутствуют стандарты доказывания этих дел.
Согласно данным Счетной палаты, собираемость штрафов по указанной деятельности ФАС составляет 16%. По сути, это означает не только крайне низкую эффективность антикартельной деятельности, ведущую к потерям бюджета, но колоссальную коррупциогенность и отсутствие должного контроля со стороны руководства ФАС за надлежащей выплатой штрафов нарушителями антимонопольного законодательства. Например, согласно данным ФАС за период с 01.07.2013 по 30.06.2014 размер наложенных штрафов по картелям на строительном рынке составил 87 млн. руб. (начисленных – существенно меньше), что эквивалентно стоимости одной квартиры в Москве. Экспертами целого ряда отраслей открыто заявлялось, что знаковые дела ФАС носят «заказной« характер.
Примечательно, что в действующей редакции статьи 4 135-ФЗ «Основные понятия, используемые в настоящем федеральном законе» отсутствует определение картеля[1], что ставит под сомнение законность антикартельной деятельности вообще. При том, что Россия остается практически единственной страной континентального права, в которой существует уголовная ответственность за картели, помимо административной. В ходе дискуссий вокруг т.н. «четвертого антимонопольного пакета» (Федеральный закон от 05.10.2015 N 275-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О защите конкуренции» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», вступил в силу 06.01.2016) предпринимательские объединения, Министерство экономического развития Российской Федерации, Экспертный совет при Правительстве РФ, и другие представители научного сообщества, вносили предложения о введении четкого и недвусмысленного понятия «картель», а также выведения из под антимонопольного контроля соглашений субъектов МСП. Но такое предложение принято не было. Отсутствие законодательного определения понятия «картель», стандартов доказывания картельных дел приводит к правовому нигилизму сотрудников Управления по борьбе с картелями. Преследуются соглашения, которые по своей экономической сути картелями не являются. Это препятствует развитию горизонтальных связей отечественного бизнеса, созданию кооперационных цепочек, диверсификации нашей экономики и повышения роли секторов с высокой добавленной стоимостью. В то же время, реальные нарушители, поделившие рынок, уходят от ответственности. По оценкам МГУ им. М.В. Ломоносова, ежегодные потери российской экономики от этих двух факторов составляют 2,5% ВВП.
[1] Слово «картель» появляется только в ст. 11 135-ФЗ, т.е. по сути картель определяется через его признаки.
