Глава ФАС перекладывает ответственность за провал в развитии конкуренции на государство

Федеральная антимонопольная служба (ФАС) считает главным врагом развития конкуренции – государство, в связи со сложившимся государственно-монополистическим капитализмом. Это следует из Доклада ФАС о состоянии конкуренции в Российской Федерации за 2015 год. Данный документ констатирует ситуацию, которая складывалась в сфере развития конкуренции на протяжении 2-3 лет, и по мнению руководителя ФАС Игоря Артемьева это не понравится Правительству.

ФАС сообщает, что присутствие государства в экономике только растет. Хотя само ведомство и должно следить за этим, но по большей части само активно участвует в этом процессе. Численность ГУПов и МУПов за 3 года выросла в три раза по данным ЕГРЮЛ. РСПП провела опрос в котором 48% опрошенных компаний ответили, что государство определило им роль «кошелька». ФАС считает власти основной причиной отсутствия конкуренции в связи с сокращением самих конкурентов.

Также ФАС выступает против импортозамещения, но, чтобы была конкуренция. По мнению ФАС плюсы от политики импортозамещения отсутствуют и даже подобная политика вредит экономике, в связи опять-таки с ограничением конкуренции отечественных и иностранных товаров. ФАС считает, что импортозамещение должно быть ограничено несколькими направлениями, в том числе оборона, фармацевтика и продуктовая безопасность. Как отмечает директор Института повышения конкурентоспособности Алексей Ульянов, из Доклада непонятно насколько проводимая ФАС антимонопольная политика эффективна. Отсутствует анализ действий ФАС и тех решений которые служба принимает по конкретным делам, которые влияют на конкуренцию. Текст Доклада содержит предложения всех объединений предпринимателей, за исключением «Деловой России». Непонятно, с чем связана подобная дискриминация объединения, представляющего средний бизнес. Что странно, среди лучших и заметных дел ФАС упоминается возбужденное дело ФАС в отношении ЗАО «Аргус-Спектр», т.к. указанное дело было проиграно ФАС во всех судебных инстанциях, включая высшую, а экспертами неоднократно отмечались негативные социально-экономические последствия указанного дела ФАС.

ФАС, как орган государственной власти, призванный защищать потребителей и малый бизнес от крупных участников рынка, по некоторым оценкам до 80% своих усилий направляет против МСП и некоммерческих организаций [1]. Число дел, возбуждаемых ежегодно ФАС, выросло в 8 раз за последние 7 лет, и составляет около 60 тыс. в 2014 г., из них – 10 тыс. – по закону «О защите конкуренции» (135-ФЗ). Это больше, чем в остальных странах мира, вместе взятых. Вал дел не улучшает, а ухудшает состояние конкуренции. Более того, в России существует практика антимонопольного преследования МСП. Даже по самым боевым статьям (картель и злоупотребление доминирующим положением) доля дел МСП в 2013-14гг. составила 64% и 36% соответственно. Называть малый бизнес монополистом и наказывать его возможно только в России. В США самым маленьким из фигурантов антимонопольных дел за последние годы является компания Transitional Optical, оборот которой в 2012 г. составил около 800 млн. долл. США (около 45 млрд. руб.). В России же почти ежедневно возбуждаются дела против компаний с оборотом менее 1 млн. руб. и индивидуальных предпринимателей.

Несмотря на то, что суды в 2013-2015 гг. почти половину дел ФАС против МСП признали незаконными, защита от претензий ФАС связана для малого бизнеса с немалыми финансовыми и временными затратами. Более того, зачастую такие дела ФАС ведут к устранению «неугодных» предпринимателей с рынка. ФАС использует размытые нормы антимонопольного законодательства для предъявления претензий к МСП и ТСЖ, которые ничего общего не имеют с защитой конкуренции или потребителей: схожесть цен, «сверхприбыль» в 14 тыс. руб., включение в себестоимость оплаты за Интернет. Но чаще всего ФАС банально вмешивается в хозяйственные споры, выступая на стороне недобросовестного предпринимателя, захотевшего устранить неугодного конкурента[2]. То есть орган, призванный защищать конкуренцию, ее своими действиями устраняет. Эта ситуация наглядно показывает, что ФАС не намерена прекращать антимонопольное преследование малого бизнеса, ей даже Президент не указ.

Необходимо отметить, что ФАС, за редчайшим исключением, не блокирует слияния, ведущие к монополизации рынка. Другими словами, монополизация ключевых рынков и недружественные поглощения проходили с молчаливого согласия ФАС, госоргана, отвечающего за конкуренцию.

Так, в 2012 году в ФАС рассмотрела более чем в 3 раза больше сделок по слияниям, чем антимонопольные органы США, при том, что рынок слияний и поглощений примерно в 15 раз больше российского. Таким образом, административная нагрузка на бизнес в России в 40 – 50 раз выше, чем в США. В сопоставимых с российской экономиках Франции и Великобритании согласовывается в 20 и 40 раз меньше слияний соответственно. Кроме того, неоправданно высокие административные барьеры при контроле слияний не только тормозят, но и ведут к снижению иностранных инвестиций в Россию. Иностранные инвесторы, оценивая антимонопольное законодательство, часто принимают решение не инвестировать в отечественную экономику. При этом в 90 – 95% случаев функция контроля выполняется ФАС формально. Так, в 2012 году только в 1,8% случаев было отказано в слиянии, и в 9,4% — выставлено предписание (требование), направленное на обеспечение конкуренции (табл. 1). Примечательно, что суммарно сделки, по которым выставлены требования или даны отказы, за период 2007 – 2012 гг. составляют 300 – 500, то есть сопоставимый с показателями сделок, подлежащих контролю в сопоставимых с Россией по размеру экономики Великобритании и Франции. Видимо, именно такое число сделок и должно подвергаться предварительному контролю. Нельзя согласиться с тезисом, что ФАС надлежащим образом выполняет функцию антимонопольного контроля, запретив в 2011 году создание 60 монополий. Из года в год до 90% отказов связано с формальными причинами (непредставление информации о конечных бенефициарах сделки либо представление недостоверной информации). Например, как в 2011, так и в 2012 гг. только 6 сделок были заблокированы ФАС не по формальным основаниям, а из-за угрозы ограничения конкуренции. При этом эти отказы касаются не самых знаковых сделок (например, отказ ОГК-6 в приобретении основных производственных средств МУП «Донской» в пос. Донской Ростовской области). А все крупные слияния последних лет получили одобрение ФАС, включая создание стопроцентных монополий на рынках калийных удобрений, цинка, магистральных тепловозов, трансформаторной стали и т.п.

Таблица 1.

ФАС закрывает глаза на монополизацию российского ИТ-рынка иностранными компаниями. Зато до ожесточения борется с немногочисленными российскими, такими как ЗАО «Аргус-Спектр», АО «Монокристалл», ОАО «Вяземский машиностроительный завод», АО «Уральские радиостанции», ОАО «Ангстрем», ОАО «Безант», ЗАО «Региональный Сетевой Информационный Центр». Крупнейшие мировые IT-компании — Microsoft, SAP, Oracle, HP, IBM и Cisco — получают большую часть выручки в России за счет контрактов с государством и компаниями с госучастием.

Называть малый бизнес монополистом и наказывать его возможно только в России. В США самым маленьким из фигурантов антимонопольных дел за последние годы является компания Transitional Optical, оборот которой в 2012 г. составил около 800 млн. долл. США (около 53 млрд. руб.). В России же почти ежедневно возбуждаются дела против компаний с оборотом менее 1 млн. руб. и индивидуальных предпринимателей. Руководитель ФАС не скрывает в своих публичных выступлениях двойных стандартов: попустительство к нарушениям со стороны крупных компаний, особенно иностранных, при запредельно жестком карательном подходе к МСП, действия которого в любой развитой стране признаются законными:

Таким образом, антимонопольная политика все более становится частью политики внешнеэкономической, и даже внешнеполитической. Это утверждение пока неприменимо к России, где только один крупный штраф пока наложен на иностранную компанию. И даже в части более мелких штрафов известны всего несколько случаев, когда были оштрафованы иностранные компании: Metro Сash&Carry — 200 тыс. руб. (2011 г.), Алкоа Металлург Рус — 1,7 млн. руб.(2009 г.), группу компаний REXAM — 79 млн.руб (2011 г.) и на Teva Pharmaceutical Industries Limited- 650 тыс.руб.(2014 г.). При этом, только за 2009-2014 гг. было наложено более 100 тыс. штрафов на российские компании, то есть доля иностранных компаний в числе наложенных штрафов едва превышает 0,5%.

Такое положение дел стало предметом критики со стороны экспертов и предпринимательских объединений, прежде всего «Деловой России», что ФАС бьет исключительно «по своим», при том, что иностранные компании доминируют на многих российских рынках (пиво, табачная продукция, фармацевтика, легковые автомобили, многие товары народного потребления и т.д.). Именно после этой критики ФАС России было возбуждено дело в отношении американской корпорации Google.

«Переводить стрелки» на другие ведомства за провал конкуренции некорректно — ФАС обладает самыми широкими из всех антимонопольных органов мира полномочиями. Ведомство регулирует 23 закона, нигде в мире нет такого ведомства с такими контрольно-надзорными функциями. А руководитель ведомства бессменно почти 13 лет занимается антимонопольной политикой.

[1] За вычетом дел против органов государственной власти. Против госорганов ФАС также возбуждает немало дел – в подавляющем большинстве против мелких муниципалитетов. Иногда ФАС действительно пресекает попытки мэров создать административные препоны для конкуренции. Иногда – действует в интересах алкогольного лобби, запрещая мэрам ограничивать продажу спиртного в школьный выпускной или во время стихийных бедствий.

[2] Поэтому есть недобросовестные предприниматели, в т.ч. представители МСП, которым выгодна, в силу сложившихся связей с чиновниками, такая политика ФАС и постоянное расширение ее полномочий.