Осенью 2019 г. российское правительство запустило механизм «регуляторной гильотины» — масштабного пересмотра всех действующих норм и правил и отсечения ненужных, дублирующих, устаревших и мешающих развитию бизнеса и экономики норм и правил. Символом процесса стало высказывание тогдашнего премьера Дмитрия Медведева о сохраняющемся требовании к организациям общепита о высоте смеси яиц при приготовлении омлета. Правительство сформировало около 40 рабочих групп, включив в них 700 отраслевых экспертов.
Действительно, в начале запуска гильотины удалось избежать наполнения рабочих групп «прикормленными» контрольными ведомствами экспертами. Более того, настойчивые требования исключить некоторых «неудобных» экспертов (например, руководитель Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игорь Артемьев неоднократно требовал исключить из рабочей группы по конкуренции руководителя общественного проекта «За антимонопольную реформу» Алексея Ульянова, и наоборот, включить в группу представителей некоторых крупных компаний, у которых сложились доверительные отношения с руководством ФАС) были отвергнуты Правительством.
Более того, за 1 полугодие 2020 года уже отменено более 1,2 тыс. устаревших нормативных актов. А те акты, которые не пройдут «сито» рабочих групп из представителей бизнеса и научного сообщества, утратят силу с 2021 года.
Тем не менее, пока к сожалению, экономика России пока не почувствовала существенного облегчения от гильотины.
Во-первых, отменены пока акты, не вызвавшие особые возражения у контрольных ведомств, то есть устаревшие и слабо либо вообще не применяющиеся в практике проверяющих. А наиболее болезненные и коррупционно ёмкие нормы должны быть отсечены только с 1 января 2021 г.
Во-вторых, из механизма гильотины сразу выпали существенные сферы. Например, по той же ФАС не попало под гильотину регулирование закупок. А ведь это не только самая большая по числу возбуждаемых дел, но и самая проблемная и самая коррупционно емкая сфера (по оценкам экспертов, до 90% коррупционной ренты сотрудники ФАС собирают именно контролируя закупки). Именно по регулированию закупок к ФАС накопились самые большие претензии — созданная система процедурного контроля характеризуется отрицательной селекцией (больше жалоб и дел по мелким торгам с большим числом участников), ФАС вообще не учитывает в своей деятельности соотношение цен по госконтрактам с рыночными ценами, апеллируя только к проценту падения цены от с потолка взятой начальной цены контракта. Мелочный контроль процедуры парализует работу бюджетных учреждений и госкомпаний, результат вообще не контролируется, то есть соблюдающий процедуру коррупционер уходит от ответственности. Усилиями ФАС в закупках возник аукционный крен, что ведет к монополизации рынка, плодит мошенничество и сговоры, вымывает поставщиков качественных товаров. Решения ФАС по закупкам, в отличие даже от дел по конкуренции как в пресловутом 1937 году принимаются тройками не самых квалифицированных сотрудников в трехдневный срок, но даже его ФАС планирует сократить. То есть ни о каком всестороннем и содержательном рассмотрении не может быть и речи.
В общем, претензии к контролю закупок можно продолжать бесконечно, и именно они почему-то в гильотину не попали. При этом, Правительство и рабочая группа по конкуренции уже завалена обращениями именно по закупкам, которые пока остаются без содержательного рассмотрения.
В-третьих, наибольшие проблемы у бизнеса зачастую не со старыми советскими, а с самыми что ни на есть свежими российскими нормами. И контрольные ведомства продолжают их плодить, зачастую пропуская новые правила в обход гильотины. То есть сколько голов гидры ни клади под гильотину, толку не будет — вырастут новые.
В-четвертых, для того чтобы гильотина не превратилась в сизифов труд по отрубанию всё нарастающих голов гидры, она должна быть дополнена кадровыми изменениями. Если в развитых странах давно поняли, что хорошим министром экономики или даже премьером можно быть, занимая пост годами и иногда десятилетиями, то сфера контроля и надзора — очень опасная с точки зрения «замыления» глаза и коррупционно очень емкая. Общим правилом является ротация руководства контрольных ведомств. Но Россия стала единственной страной в мире, где у руководителя антимонопольного ведомства — бессрочный контракт, и 16-25-летнее пребывание господина Артемьева и некоторых его заместителей на своих постах превратилось в анекдот.
В-пятых, необходимы и структурные изменения. Плоды административной реформы начала 2000-х гг., к сожалению, сошли на нет. Контрольные ведомства сами пишут правила, по которым работают. По подзаконным актам это касается почти всех контрольных органов, но ФАС опять выделилась — она самостоятельно готовит и проекты федеральных законов по своим весьма многочисленным сферам регулирования. Наверное поэтому ведомство стало абсолютным лидером и по числу негативных отзывов экспертов (по данным портала regulation.gov.ru на свои законотворческие опусы, зачастую идущие вразрез со системообразующими документами, такими как Гражданский кодекс, Стратегия национальной безопасности, политикой Президента и Правительства. Поэтому гильотина должна быть дополнена и передачей нормотворчества, включая подготовку проектов подзаконных актов, от федеральных служб министерствам.
