25 мая руководитель Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игорь Артемьев
выступил на встрече с предпринимательским сообществом, в числе которых присутствовали и пострадавшие от сноса ларьков Правительством Москвы, по приглашению партии «Яблоко». Игорь Артемьев является членом федерального политкомитета партии. На встрече он заявил о том, что в России в наличие «государственно-монополистический капитализм». А также о проведении проверок ФАС, в отношении законности сноса в том или ином случае, насколько все у предпринимателей было законно оформлено. Если здания были законно возведены, ФАС выступает на стороне предпринимателей в судах против московских властей, заявлял Артемьев. По его словам служба
выигрывает до 80% судебных процессов по жалобам предпринимателей. Участие представителя не просто оппозиции, но жесткой оппозиции в исполнительной власти является нонсенсом. Напомним, что «ЯБЛОКО»
не признает «аннексии» Крыма, постоянно
заявляет об оппозиции курсу как Правительства, так и Президента. Ни в одной демократической стране такая политическая шизофрения была бы просто невозможна. Вызывает вопросы не только сам факт нахождения Артемьева в «Яблоке». «Руководитель проекта за антимонопольную реформу», последовательный критик политики ФАС Алексей Ульянов тоже был в «Яблоке». Но по меньшей мере странно, что Игорь Артемьев не выразил публичного несогласия с позицией партии по Крыму, или с позицией по отношению к Президенту. И при этом он продолжает занимать высокий государственный пост. Ведь хотя формально Артемьев не является Министром и членом Правительства, он возглавляет пожалуй, самый влиятельный орган исполнительной власти, регулирующий чуть ли не всю коммерческую деятельность бизнеса — закупки, рекламу, тарифы, антимонопольное регулирование, торговлю, привлечение иностранных инвестиций. На встрече с представителями «ЯБЛОКА» Артемьев, по обыкновению, врал. Так, он заявил, что ФАС оспаривает действия московских властей по сносу ларьков и нестационарных объектов. Это не так, никаких дел против московского Правительства возбуждено не было. Артемьев заявил, что ФАС выигрывает в суде 80% дел, и только 20 проигрывает. Это не так, согласно судебной статистике, ФАС
проигрывает свыше 40% дел в судах, эта цифра остается стабильной в течение многих лет.
Общий посыл встречи однопартийцев — ФАС является главным защитником малого бизнеса в России. Это не так. Артемьев несет ответственность за создание системы антимонопольного преследования малого бизнеса. Называть малый бизнес «монополистом» (в границах дома, хлебопекарни, автомойки, торгового центра, кинотеатра, батута) возможно только в России. В России возникла практика антимонопольного преследования субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП). Федеральная антимонопольная служба (ФАС России, ФАС) задумывался как орган, призванный защищать потребителей и малый бизнес от крупных участников рынка. Более того, предшественник ФАС до 2004 года так и назывался – Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.
Однако по иронии судьбы на практике происходит ровно наоборот — по некоторым оценкам до 80% своих усилий ФАС направляет против МСП и некоммерческих организаций[1]. Даже по самым «боевым» статьям (картель и злоупотребление доминирующим положением) доля дел МСП в 2013-14гг. составила 64% и 36% соответственно. Другими словами, называются «монополистами» — со 100% долей рынка в границах торгового центра, кинотеатра, городской площади, пекарни, чердака или стены дома, «организаторами и участниками картельных сговоров» субъекты МСП, включая индивидуальных предпринимателей, и даже ТСЖ и садовые некоммерческие товарищества (СНТ).
Несмотря на то, что суды в 2013-2015 гг. почти половину дел ФАС против МСП признали незаконными, защита от претензий ФАС связана для малого бизнеса с немалыми финансовыми и временными затратами. Более того, зачастую такие дела ФАС ведут к устранению «неугодных» предпринимателей с рынка. ФАС использует размытые нормы антимонопольного законодательства для предъявления претензий к МСП и ТСЖ, которые ничего общего не имеют с защитой конкуренции или потребителей: схожесть цен, «сверхприбыль» в 14 тыс. руб., включение в себестоимость оплаты за Интернет. Но чаще всего ФАС банально вмешивается в хозяйственные споры, выступая на стороне недобросовестного предпринимателя, захотевшего устранить неугодного конкурента[2]. То есть орган, призванный защищать конкуренцию, ее своими действиями устраняет.
Рассказывал Артемьев о политике демонополизации, которую он проводит и которая приводит «хоть к каким то изменениям в экономике». На самом деле, Артемьев несет личную ответственность за монополизацию российской экономики. Под его руководством ФАС одобрила все за редчайшим исключением большие слияния и поглощения малого бизнеса крупными игроками. За 2004-2014 гг. ФАС
одобрила все, за редчайшим исключением, крупные слияния, а также
недружественные поглощения крупными компаниями более мелких конкурентов. То есть антимонопольный орган немало поспособствовал монополизации российской экономики. Число сделок экономической концентрации, подлежащих предварительному согласованию с антимонопольным органом, остается значительным, особенно по сравнению с развитыми странами с сопоставимой экономикой. Так, в 2012 году ФАС рассмотрела более чем в 3 раза больше сделок по слияниям, чем антимонопольные органы США, при том, что рынок слияний и поглощений примерно в 15 раз больше российского. Таким образом, административная нагрузка на бизнес в России в 40 – 50 раз выше, чем в США. В сопоставимых с российской экономиках Франции и Великобритании согласовывается в 20 и 40 раз меньше слияний соответственно.
Кроме того, неоправданно высокие административные барьеры при контроле слияний не только тормозят, но и ведут к снижению иностранных инвестиций в Россию. Иностранные инвесторы, оценивая антимонопольное законодательство, часто принимают решение не инвестировать в отечественную экономику. При этом в 90 – 95% случаев функция контроля выполняется ФАС формально. Так, в 2012 году только в 1,8% случаев было отказано в слиянии, и в 9,4% — выставлено предписание (требование), направленное на обеспечение конкуренции. Примечательно, что суммарно сделки, по которым выставлены требования или даны отказы, за период 2007 – 2012 гг. составляют 300 – 500, то есть сопоставимый с показателями сделок, подлежащих контролю в сопоставимых с Россией по размеру экономики Великобритании и Франции. Видимо, именно такое число сделок и должно подвергаться предварительному контролю.
На научно-практической конференции «Правовое регулирование ТЭК России» заместитель руководителя ФАС Анатолий Голомолзин заявил, что только за 2011 год крупные нефтяные компании приобрели 200 небольших автозаправочных компаний, что, разумеется, повышает уровень монополизации в отрасли и ограничивает конкуренцию. При этом ФАС вправе заблокировать сделку, если она ведет к ограничению конкуренции, однако за 2011 год ФАС ни раз не воспользовалась своим правом. Так что монополизация рынка нефтепродуктов и уменьшение доли «малого автозаправочного бизнеса» происходит при прямом попустительстве ФАС.
Артемьев со своими соратниками, а также членами партии «ЯБЛОКО» замруководителя ФАС Андреем Цариковским и экс-начальником управления ФАС по контролю за размещением государственного заказа Михаилом Евраевым (с 2007 по 2012 год) является создателем уродливой, не существующей более нигде в мире системы процедурного контроля за госзакупками. Цель созданной ими системы была в следующем: неважно, что чиновники покупают золотые унитазы, главное, чтобы они делали это с соблюдением процедуры закупок. Ее результат — появление многочисленной группы посредников-однодневок, зачастую аффилированных с руководством ФАС, специализирующихся на выигрывании тендеров. Объявлениями «выиграем для вас госзакупки» пестрит интернет. В то же время доля малого бизнеса, являющегося не посредником, а прямым производителем товаров и услуг, не превышает в госзакупках 2%. Эта система процедурного контроля порочна изначально и генерирует отрицательную селекцию.
Допустим, среднестатистический чиновник Иванов проводит два конкурса. На первый приходит два участника, и цена падает на 2%, на второй — 15, после жесткой конкурентной борьбы цена падает на 30%. По какому конкурсу больше обиженных и больше вероятность подать жалобу в ФАС? А имеет ли чиновник мотивацию выбрать совсем неадекватного поставщика? Чтобы сбежал с авансом, отравил детей в детсаду, построенная им школа рухнула через месяц? Это при контроле прокуратуры, при сложившейся системе, когда местные власти всегда и во всем будут виноваты? Скорее всего, он выберет «правильного» поставщика, но заложит свой интерес. Но в России контроль за ценами при государственном и муниципальном заказе практически отсутствует, а процедурный контроль — самый жесткий в мире. А вот в других странах давно поняли, что он не имеет смысла. Дальше больше, вот когда к сотруднику ФАС Петрову придет одна жалоба по первым конкурсам и 14 — по вторым, где он найдет «нарушения»? Очевидно по вторым, хотя реально по ним была конкуренция и экономия для бюджета в 15 раз больше. Принимая во внимание, что он ни за что не отвечает — не за здоровье детей, ни за надежность крыши школы. Он даже не понесет ответственности, если его решение по «сносу» торгов суд признает незаконным. А еще у него самая низкая зарплата из всех органов власти…
Мы проанализировали базу судебных решений ФАС по 44-ФЗ. В базу за 2014 г. вошли все (более 2,1 тыс.) закупки, по которым ФАС были выявлены нарушения, и соответствующие решения ФАС были оспорены в судах участниками торгов или заказчиками. По оспариваемым закупкам среднее число заявленных участников составило 3,7, а допущенных к торгам — 2,8. Снижение цены в среднем составило 15,3%. При этом, согласно данным Росстата в 2014 г., в среднем по закупкам в рамках 44-ФЗ в 2014 г., число участников составило 1,8, а снижение цены — 3,8%. Таким образом, оспариваемая закупка — как правило, более конкурентная и с существенно большим снижением цены. Анализ показал, что свыше 3/4 оспариваемых закупок имеют НМЦК <10 млн. руб. Закупки такого размера по международной практике относятся к мелким закупкам (в США 150 тыс. долл., в ЕС — 150 тыс. евро). При этом, 8,5% оспариваемых закупок имеют НМЦК <100 тыс. руб., несмотря на то, что согласно 44-ФЗ этот размер установлен для мелкой закупки. Это ведет к нерациональному использованию бюджетных средств, так как по расчетам НИУ-ВШЭ, издержки на администрирование мелких закупок в случае их проведения по формальным процедурам составляют 21% НМЦК. Очевидно, что эти издержки не перекрываются потенциальной экономией от конкуренции и снижения цены.
Конечно, нельзя сказать что руководитель ФАС совсем не помогает бизнесу. Если это иностранная транснациональная корпорация, то
помощь будет оказана незамедлительно. Артемьев всегда готов оказать помощь
алкогольному лобби — производителям алкоэнергетиков, некондиционной водки в 38 градусов, дешевого некачественного пива. А его заместитель «яблочник» Алексей Доценко оказывает помощь
индустрии досуга и сутенерам.
[1] За вычетом дел против органов государственной власти. Против госорганов ФАС также возбуждает немало дел – в подавляющем большинстве против мелких муниципалитетов. Иногда ФАС действительно пресекает попытки мэров создать административные препоны для конкуренции. Иногда – действует в интересах алкогольного лобби, запрещая мэрам ограничивать продажу спиртного в школьный выпускной или во время стихийных бедствий.
[2] Поэтому есть недобросовестные предприниматели, в т.ч. представители МСП, которым выгодна, в силу сложившихся связей с чиновниками, такая политика ФАС и постоянное расширение ее полномочий.
25 мая руководитель Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Игорь Артемьев выступил на встрече с предпринимательским сообществом, в числе которых присутствовали и пострадавшие от сноса ларьков Правительством Москвы, по приглашению партии «Яблоко». Игорь Артемьев является членом федерального политкомитета партии. На встрече он заявил о том, что в России в наличие «государственно-монополистический капитализм». А также о проведении проверок ФАС, в отношении законности сноса в том или ином случае, насколько все у предпринимателей было законно оформлено. Если здания были законно возведены, ФАС выступает на стороне предпринимателей в судах против московских властей, заявлял Артемьев. По его словам служба выигрывает до 80% судебных процессов по жалобам предпринимателей. 
На научно-практической конференции «Правовое регулирование ТЭК России» заместитель руководителя ФАС Анатолий Голомолзин заявил, что только за 2011 год крупные нефтяные компании приобрели 200 небольших автозаправочных компаний, что, разумеется, повышает уровень монополизации в отрасли и ограничивает конкуренцию. При этом ФАС вправе заблокировать сделку, если она ведет к ограничению конкуренции, однако за 2011 год ФАС ни раз не воспользовалась своим правом. Так что монополизация рынка нефтепродуктов и уменьшение доли «малого автозаправочного бизнеса» происходит при прямом попустительстве ФАС.
